Аристотель Фиораванти родился в 1415 году в итальянском городе Болонья, происходил из семьи потомственных архитекторов, упоминания о которых встречаются в хрониках города с середины XIV века. Отцу Аристотеля, Рудольфо Фиораванти, приписываются такие значительные работы, как перестройка Палаццо Коммунале (Дворца Общины) после пожара и укрепление башни Аринго над дворцом дель-Подеста (Болонского Муниципалитета).
Сам Аристотель Фиораванти впервые упоминается в хронике Болоньи в 1436 году, когда он и литейщик Гаспар Нади отлили колокол для городской башни Аринго и подняли его туда. Следующий колокол в 1453 году отлили те же мастера и подняли наверх при помощи специального подъемного устройства, разработанного Фиораванти, который был не только архитектором, но и инженером.
В августе 1455 года под руководством Фиораванти было произведено первое документально засвидетельствованное перемещение здания: 24-метровая колокольня делла Маджоне (снесена в 1825 году) при церкви Санта Мария Маджоре в Болонье была за несколько дней передвинута на 13 метров, чтобы освободить место для строительства нового здания городской администрации. За это городской совет Болоньи присвоил ему звание старшины ложи каменщиков родного города и назначил пожизненное обеспечение. В сентябре того же года Фиораванти выпрямил колокольню Сан Бьяджо в городе Ченто.
В 1474 году состоялась встреча Фиораванти с русским послом Семёном Толбузиным, присланным в Италию на поиски архитектора для работы в Москве.
Ивану III срочно необходим был опытный и талантливый архитектор, так как в 1474 году в Московском Кремле произошла катастрофа — рухнул почти достроенный новый Успенский собор. Псковские мастера, осматривавшие обрушившееся здание, сделали вывод, что «известь не клеевита да камень не тверд», но сами за постройку нового собора не взялись, и Семён Толбузин был по совету Софьи Палеолог немедленно отправлен в Италию за подходящим специалистом.
В 1475 году шестидесятилетний архитектор отправился в Московское княжество.
Работа Аристотеля Фиораванти в Москве началась с разборки развалин Успенского собора Мышкина и Кривцова.
Возводить стены нового собора начали уже в 1475 году, тогда же поставили внутренние столбы, на которые должен был опираться свод.
Собор был закончен к 1477 году, хотя оставалась ещё внутренняя отделка, которая заняла ещё около двух лет. 15 августа 1479 года состоялось торжественное освящение собора.
Кроме Успенского собора, Фиораванти не строил других зданий на Руси, но есть основания полагать, что именно ему, знаменитому мастеру фортификационных работ, был заказан генеральный план новых стен и башен Кремля, которые планировалось возвести вместо старых, обветшавших белокаменных (в работе известного итальянского дипломата Амброджо Контарини чётко указывается на то, что весь город в 1476 году, в том числе и Кремль были исключительно деревянными изделиями). Также Аристотелю приписывают устройство Пушечного двора (на месте нынешней Пушечной улицы). Также молвой ему приписывалось создание тайного подземного хранилища на территории Московского Кремля для легендарной Библиотеки Ивана Грозного.
В 1478 году Фиораванти в качестве начальника артиллерии участвовал в походе Ивана III на Новгород, и во время этого похода навёл очень прочный понтонный мост через реку Волхов. После этого похода мастер хотел возвратиться в Италию, но Иван III не отпустил его. После этого Фиораванти попытался бежать из Москвы. Поводом послужило то, что в 1486 году Иван III повелел итальянскому врачу Леоне Эбрео обеспечить медицинской помощью неизвестного татарского князя. И после того, как многочисленные попытки вылечить пациента провалились, Иван приказал публично обезглавить Эбрео. На Аристотеля это произвело жуткое впечатление, и он захотел убежать, в Ливонии Аристотель был пойман, его вернули назад, после чего последовал арест и заточение в тюрьму. Правда, тюремное заключение продлилось не долго. Аристотель Фиораванти был нужен Ивану III, так как в 1482 году намечался поход на Казань, где инженер был необходим. После похода на Тверь в 1485 году имя Аристотеля Фиораванти больше не встречается в летописях; нет и свидетельств о его возвращении на родину. Вероятно, вскоре он умер.
